Светлана, здравствуйте! Почему при упоминании вашего имени в поисковике сразу выпадает сериал о Мухтаре?
Потому что это моя первая большая роль, первый серьезный проект, которому я посвятила шесть лет своей жизни – и ни разу об этом не пожалела. Снимали каждый день с утра до вечера, у меня было 24 съемочных дня в месяц и всего 6 выходных. Смены по 12 часов, тяжело, поначалу непривычно, но это была настоящая школа жизни и профессии и большое счастье.
А как попали сразу на главную роль? Молодых актрис тысячи, и каждый год театральные вузы выпускают новых конкуренток.
Стечение обстоятельств, счастливый случай – называйте как хотите. Я человек верующий, считаю, что Бог ведет, иначе как объяснить, что из всех претенденток повезло именно мне? Я была не на слуху, у меня вообще не было в тот момент актерской занятости. Более того, чтобы свести концы с концами, работала администратором в стоматологической клинике. Параллельно, кстати, я училась на журфаке, писала статьи.
А как же бесконечные кастинги, которые, по слухам, занимают изрядную часть жизни?
Конечно, были и кастинги, в основном на эпизоды. Иногда и снималась в эпизодических ролях – но, скажем, совсем нечасто. И вот однажды поступило сразу два предложения пройти пробы: на эпизод в Питере и на главную роль в Москве. Безусловно, я выбрала…
Главную?
Эпизод, разумеется! Это же надежнее, пресловутая синица в руке! Отпросилась на работе, наврав, что заболела, села за руль и рванула в Питер. Рассудила так: главную роль все равно не получу – опыта нет, конкуренция аховая, проект уже популярный. А вот эпизод – вполне реально. А если время останется, пройду пробы и на «Мухтара» – так, на всякий случай. В итоге действительно успела на оба кастинга, не спала сутки: вернулась в Москву, позавтракала и побежала показываться. Была последняя – все уже отсмотрелись.
Да и комиссия, наверное, уже уставшая и без эмпатии?
Напротив, мне повезло: кастинг проводил режиссер Владимир Златоустовский; прошли одну, потом вторую сцену, импровизацию, парные пробы. В голове стучало: главное – не показать, что я плохая артистка! И когда кастинг закончился, он вдруг говорит: «Мы еще увидимся. Тебя утвердят. Ты лучше всех попробовалась». Было приятно, но особого трепета не ощутила: все обычно так говорят на собеседованиях, а потом не перезванивают. Села в машину и поехала дальше работать администратором.
Успешно?
Нет, меня все же за прогул уволили. (Смеется.) Дни потекли – я без работы, жду звонка с предложением эпизода из Питера, гипнотизирую взглядом телефон, но недели две – ни весточки. Потом попадаю в жуткую пробку, телефон разряжается, а когда наконец привожу его дома в чувство, вижу двадцать пять пропущенных звонков и СМС: «Немедленно возьмите трубку!» Перезванивают с вопросом: «Готовы на год переехать в Минск на съемки?» Я, стараясь не заплакать, едва смогла вымолвить: «Когда собирать вещи?» Посмеялись и дали мне два месяца. Мы оговорили детали, я положила трубку и ощутила такой восторг, который в последний раз был, наверное, при поступлении в вуз. Столь же огромный шаг вперед: в неизведанное, но такое желанное!
А вы знали приквел – историю Мухтара?
Конечно! По условиям контракта не нужно было, но я смотрела и старый фильм, и сериал. Кстати, когда училась в школе, а потом в вузе, все думала: «Вот бы попасть на роль в серию, хотя бы приглашенным актером!» Даже бегала в Москве на студию 2В, спрашивала: «Берете портфолио?» Отвечали, что нет, что съемки вообще не здесь проходят. Но я все равно оставила свои фотографии, и кто бы мог подумать – через несколько лет такое совпадение!
Давайте немного о самом Мухтаре. Сложно было работать с собакой?
Собак было много. Они менялись: кто-то старел, кто-то болел, кто-то, увы, уходил на радугу. Бывало, что пес все умел, но не хотел работать, рвался гулять, играть. Ну не мечтал быть артистом! (Смеется.) При этом все были очень умные – немецкие овчарки. Я очень люблю животных, поэтому быстро находила общий язык с каждым четвероногим актером. И до того «насобачилась» с ними работать, что скоро уже по взгляду понимала, что мой Мухтар сейчас будет делать. Вижу, глаза игривые – значит, быстренько перестраиваю сцену, чтобы все вышло органично. Но это, конечно, с опытом пришло. А поначалу у меня его практически не было – начинающая девочка явилась в готовый коллектив, где взрослые актеры работают уже лет пять-шесть бок о бок. Было нелегко.
Коллеги вас сразу приняли или устроили буллинг?
Нет, вы что, все помогали! Я была неопытная и стеснялась, но все улыбались, снимали дополнительные дубли, иногда ночами. Переживала, конечно, но напрасно: мастера подсказывали, учили работать со светом, подстраиваться под камеру, прорабатывать роль. Первый мой сезон был такой насыщенный, будто огромный курс обучения впихнули в один год. Команда сложилась, и следующий уже был качественно другим для меня. Да-да, брали меня на один сезон, но я задержалась в этом замечательном проекте на целых шесть, до самого ковида. Там я изменилась, повзрослела и сейчас сама помогаю молодым артистам: вспоминая себя тогдашнюю, стараюсь поддержать, улыбнуться.
Эта работа, наверное, потянула за собой, как паровозик, новые вагоны-роли?
К сожалению, нет. Оглядываясь назад, я вижу тому две причины. Во-первых, я находилась в некоей резервации, в отъезде, и у меня не было возможности летать на другие кастинги, да что там – времени оставалось лишь на то, чтобы иногда съездить повидать родителей или сходить к врачу. А во-вторых, я тогда не знала, что обязательно нужно заранее искать следующую роль. И вот я состоялась в роли Кати Калитиной; казалось бы, товар лицом, ан нет: теперь я прочно ассоциировалась с «Мухтаром», плюс многие кастинг-директора про меня забыли. Надо было начинать все сначала, что я и сделала. А потом у меня появился хороший агент, умеющий подыскивать интересные проекты.
Но свою сотню кастингов вы отходили?
Да, но сейчас это по крайней мере стало проще делать. Когда я пришла в профессию, не было самопроб: все ходили ногами, в определенное время и в определенный час, на смотрины. Приходилось отпрашиваться с существующих съемок, и, как правило, отпускали. Но на «Мухтаре», например, это технически не представлялось возможным: рабочих дней было слишком много; больше, пожалуй, только у Максима Жарова. Но хороший агент, такой как у меня сейчас, умеет распределить дни – и на кастинг, и на съемки. Поэтому прогресс нам очень помог.
Часто молодые актеры, да еще и без агента, по незнанию соглашаются на низкую зарплату в проекте. Вас это обошло стороной?
Первая ставка казалась огромной! Потом я поняла, что это не так, но привыкла довольствоваться малым. Если роль цепляет, мне нравятся диалоги, я могу и бесплатно сняться – например, если начинающий режиссер, если ощущаю подлинное творчество. В противном случае что-то должно заполнять эту пустоту. Как вариант – хороший гонорар. (Смеется.)
А как вы запоминаете роли?
Ой, я вообще не понимаю, как это происходит. Когда пришла на «Мухтара», мне дали пачку листов: «Это твой текст на завтра». А там еще термины милицейские, выдержки из УК РФ, жаргон профессиональный, сложная орфоэпия. Учила всю ночь – до слез. Спустя какое-то время получаю новую кипу бумаги – и прочитываю лист без сучка без задоринки. Потом перестала учить: по диагонали просмотрела и выдала. А там уже перестали прописывать. Но что характерно, все эти объемы через пятнадцать минут после «Стоп, снято!» забывала навсегда!
Удалось ли избавиться от клейма одной роли?
Да, теперь меня видят в образе девушки-фельдшера из сериала «Скорая помощь», Любови Афанасьевны.
А как вы ею стали?
После «Мухтара» был ковид, в этот момент я забеременела, а когда родила сына, меня позвали на пробы. Набирали новых артистов, в том числе на главную роль. Записала пробы, меня утвердили. Теперь снимаюсь с Гошей Куценко.
И как вам вместе работается?
Знаете, я так его люблю, что могу говорить о нем часами. Обычно ведь как: приходишь на площадку, глазами цепляешься с партнером – сойдетесь, не сойдетесь? Я увидела добрый взгляд – и все сложилось. Он уже был в проекте, а я снова «на новенького». Четыре сезона именитые артисты снимались вместе, и тут Света – из следователей во врачи. Уже опытная, не боюсь камеры, умею выруливать из любых ситуаций. Но вот персонаж прописан неглубоко. Даже отчества у Любы не было. Какая семья у нее, что за плечами? Как выстраивать характер? Оказалось, не одну меня это волновало: перед началом съемок сели с Гошей и режиссером. И Куценко спрашивает, словно читая мои мысли: «Где отчество?» Стали выдумывать – Евгеньевна, Ивановна… А потом в первом же кадре Гоша выпаливает: «Ну что, Любовь Афанасьевна?» Я едва сдержалась: хотелось рассмеяться от неожиданности и точного попадания – ну конечно, Афанасьевна! Немного от сохи, простоватая, но ведь какой простор для игры! У меня постепенно начали в голове складываться и характер ее, и привычки. С каждой серией, с каждым сезоном моя Люба все больше обрастала биографией, и сейчас это вполне реальный персонаж. А меня теперь узнают и по «Мухтару», и по «Скорой».
Пусть будет еще много маркеров узнавания. А с театром у вас, выпускницы ГИТИСа, какие отношения?
Я не работала в театре ни дня. У меня был печальный опыт: мы с ребятами начали показываться после ГИТИСа, и мне поступило неприличное предложение от одного театрального режиссера. Я была такая невинная девочка, юная, боготворила руководителя курса, всегда доверяла наставникам, а та встреча перевернула мою картину мира, почти до депрессии. Я закрылась и, безусловно, не пошла пытать удачу на другие подмостки. Показы закончились, я все пропустила и… закрыла тему.
Сейчас бы со мной такой номер не прокатил, я умею за себя постоять, но тогда из-за неосторожных и оскорбительных слов взрослого человека моя детская мечта разбилась, и театральный поезд ушел – может быть, не навсегда, но пока я актриса кино.
А расширять горизонты в профессии не думали? Продюсер, сценарист, режиссер – что вам ближе?
Думаю, что скорее режиссер, но до этого надо дорасти, набрать определенный опыт. С каждым годом он копится. И еще вижу себя педагогом, но тоже в будущем. Возможно, недалеком.
У вас звучная, запоминающаяся фамилия. Не псевдоним?
Нет, это фамилия моего отца, моего рода! А псевдоним мне предлагали взять на заре моей карьеры – после вуза мы с подругами-актрисами бегали по «Мосфильму», искали кастинг-директоров. Весь город обегали, и вот в Доме литераторов даю свое фото степенной такой тетушке, а она посмотрела и говорит: «И как ты собираешься с этой фамилией куда-то пробиться? Хотя бы сократи до Брюнс». Вышла я оттуда как оплеванная и, подумав, решила назло таким советчикам никогда не менять фамилию. И даже замужество не стало для этого поводом. Не имя красит человека, а наоборот!
А кто у нас муж?
Актер, режиссер, продюсер. Мы учились в одном театральном вузе, он на год старше.
Дружили и общались, потом закончили учебу – и потерялись. Спустя много лет я снималась в Минске, а он работал в «Останкино». И как-то услышал в лифте знакомый голос, поворачивает голову… а там телеэкран, очередная серия «Мухтара». Он тогда подумал: «Ой, Светка! Такое тепло сразу на душе!» Зашел в сеть и написал мне. А я на съемках одна, без друзей, его внимание как глоток свежего воздуха. Начали переписываться, через полтора месяца прилетела в Москву, встретились в кафе и проговорили всю ночь. Наутро улетать, а нам не оторваться… Спустя недели две в Минске слышу стук в дверь – прилетел ко мне мой Василий с букетом роз. Сейчас нашему сыну Игорю пятый год.
Как сложилась творческая карьера Василия?
После вуза он играл главные роли в театре Ермоловой. Потом, поняв, что актерством не заработать, начал работать в режиссерской группе «Красный квадрат» и много лет снимал проект «Голос». Когда поженились, мне надо было опять в Минск на год, и его взяли на «Мухтара» вторым режиссером. Интересно, что муж не только руководил съемками, но даже сыграл роль инспектора по делам несовершеннолетних по имени… Василий.
Поговорим об Игоре. Какая вы мама?
Была идеальной, пока не появился ребенок. (Смеется.) На самом деле сын для меня – главное в жизни. Стараюсь проводить с ним как можно больше времени, беру с собой на работу или мероприятия, если они не многочасовые. Театры, музеи, кино, поездки – везде по возможности вместе, это бесценно для его развития. Ну и это ощущение «мамы рядом» – залог здоровой психики. Стараюсь ему передать это состояние, это отношение внутри нашей маленькой семьи, чтобы и сам впоследствии вырос заботливым, чутким, включенным мужем и папой.
Свое профессиональное будущее как выстраиваете?
Я постоянно учусь, развиваюсь, не стою на месте: всегда какие-то курсы, мастер-классы. Как только останавливаешься, кожей ощущаешь гигантский скачок назад. Театральным хорошо: у них ежедневный внешний тренинг. А нам, киношным, поможет только внутренний. Тем более что сейчас такие талантливые молодые актеры выпускаются, такие многогранные! И это дает стимул двигаться вперед, расти в профессии. Мы не можем знать, когда придут «наши» роли, но готовиться к ним надо всегда! Это бесконечная и благодатная работа. Когда тяжело, я напоминаю себе, что когда-то с первого раза поступила в один из лучших вузов страны, где на одно место было больше шестисот человек. А значит, мне все по плечу.
А что пожелаем читателям в преддверии весны и лета?
Живите здесь и сейчас! Не надо терпеть дискомфорт, не надо ничего откладывать на завтра и послезавтра. А еще нужно жить по совести. Очень важно, какими ногами ты ходишь по земле. Помогла человеку на улице – и у самой хорошее настроение. Сейчас психологи твердят: «Люби себя, не оглядывайся на других». Я не согласна. Думай о ближнем – и к тебе вернется это тепло. И озарит живительным светом все вокруг.