В семь лет Степа починил дома сломавшийся телевизор. В тринадцать — занял второе место на региональной олимпиаде по физике. Учась в Тбилисском университете, не говорил по-грузински и занимался самостоятельно, оставаясь отличником и стипендиатом.
После переезда в Москву он продолжил научную деятельность и основал первый детский компьютерный клуб под названием «Компьютер». С этого клуба начался поиск единомышленников. Пачиков считал, что нагнать Запад в разработке компьютеров не получится и целесообразно сконцентрироваться на разработке компьютерного обеспечения. Так он познакомился с Антоном Чижовым — автором русификатора, самой популярной компьютерной программы, созданной в СССР. И предложил ему создать кооператив. Тот согласился, и два ученых начали собирать вокруг себя других программистов — в основном сотрудников Академии наук, сидящих на маленьких зарплатах, но с амбициями создать в этой жизни что-то полезное.
Мало кто верил тогда, что на продаже компьютерных программ можно что-то заработать — никто в стране не понимал, зачем за них платить, если можно просто скопировать с диска на диск. В государстве, в котором все было общим, интеллектуальная собственность считалась буржуазным излишеством.
Но дело пошло. Так их небольшой кооператив начал продавать все основные продукты, которые позволяли полноценно работать с текстовыми документами на русском языке на компьютерах IBM.
Чтение рукописного текста считалось одной из самых сложных областей распознавания — из-за огромной вариативности почерков и, как следствие, геометрических элементов. В восьмидесятых попытки описать и классифицировать их не давали удовлетворительных результатов. Пачиков с подачи его коллеги Губермана решил придумать программу, которая бы учила детей писать от руки. Начав с России, впоследствии можно выйти и на международный рынок, думал Степан. Так появилось название «ПараГраф», не имевшее никакого отношения к лингвистике. Оно было сокращением от фразы «параллельная графика».
Фирма Пачикова росла и быстро стала не столько софтверной компанией, сколько советской версией стартап-акселератора. Она брала под опеку множество небольших команд разработчиков, предоставляя им место для работы и спонсорство. Расчет был один: успех хотя бы одной идеи мог окупить расходы на все остальные начинания.
В 1990-х мировую популярность набирала разработка pen computers — карманных планшетов. Но загвоздка состояла в том, что пока еще не существовало решения, которое позволяло бы распознавать человеческий почерк и переводить его в понятные компьютеру символы. Зато именно над таким решением работала еще никому не известная тогда советская компания «ПараГраф». Вскоре в Атланте на крупнейшей международной компьютерной выставке Comdex ученые из «ПараГрафа» продемонстрировали бета-версию своего распознавателя. Это вызвало фурор. После делегация «ПараГрафа» отправилась на еще более крупную отраслевую выставку CeBIT в Ганновер, чтобы заявить о себе. Не прошло и нескольких месяцев, как настойчивый Пачиков все-таки добился встречи в офисе Apple, и дальше история завертелась уже с высокой скоростью.
Многие знают Пачикова как создателя Evernote — сервиса по работе с заметками. В 2018 году у компании было больше 200 миллионов пользователей по всему миру. До того как он создал Evernote и привлек десятки миллионов долларов на развитие своего стартапа, Пачиков был вице-президентом Silicon Graphics — одной из самых успешных американских IT-корпораций девяностых. Тогда SGI была такой же могущественной и именитой корпорацией, как сегодня Apple или Google.
И до того он создал и развивал «ПараГраф». Как же Пачикову это удалось? Сами того не зная, участники «ПараГрафа» взялись за одну из сложнейших задач в области искусственного интеллекта. В то время никто в мире даже не покушался на распознавание слитного рукописного текста. Однако им потребовалась всего пара месяцев, чтобы сделать работающий прототип. Каждую букву программа разделяла на отдельные элементы — кружочки, палочки, петельки.
И тем не менее Пачиков при этом, как считает автор книги «Пионеры Кремниевой долины», — неудачник. Причем серийный. Потому что он много раз ставил перед собой и своей командой грандиозные цели — и ни разу их так и не достиг.
Когда ученые в «ПараГрафе» занялись распознаванием рукописного текста, Пачиков поставил цель — остановить деградацию человечества и создать программу, которая в игровой форме будет обучать детей писать от руки (он боялся, что все будут печатать на клавиатуре — и разучатся). Эту программу они так и не сделали. Потом он решил создать грандиозную трехмерную многопользовательскую игру, чтобы в такой инновационной форме учить подростков истории — чтобы они могли там «играть» в исторически достоверный Древний Рим или еще более древний Египет. Не создал.
И даже запуская Evernote, Пачиков не планировал делать электронный блокнот — он хотел ни много ни мало создать для людей электронную память. И памяти тоже не создал (хотя создал блокнот). Нюанс в том, что именно все эти неудачи и приводили Пачикова к тому успеху, который сделал его человеком-легендой. Потому что это были неудачи на пути к грандиозным целям. И даже когда их не удавалось достичь, по ходу дела создавалось что-то полезное и ценное — технология распознавания, трехмерный движок, облачный сервис хранения информации. Каждый большой успех Пачикова — это побочный продукт какой-то большой неудачи.
История Пачикова в этом смысле не так уж уникальна. Немало успешных предпринимателей не разменивались по мелочам и ставили дерзкие, большие, порой безумные цели. Не всегда они этих целей достигали. Но очень часто в результате все равно создавали что-то стоящее.
Большие цели привлекают таланты и мотивируют работать. Большие цели заставляют изобретать, мыслить нетривиально, пробовать новое. И благодаря этому что-то да рождается — хоть и не то, о чем мечтали их создатели вначале.
По сути, тот же механизм заложен в OKR (Objective Key Results) — популярную корпоративную систему планирования, которую применяют многие IT-компании. В соответствии с этой системой долгосрочная цель всегда должна быть амбициозной — на грани возможного. Только такая цель вдохновляет большие команды. И не достичь цели на сто процентов считается вполне нормальным. Наоборот, ненормально поставить цель — и перевыполнить. Видимо, тогда она была недостаточно амбициозной.
Пачиков имел все основания считать, что его идея создать первую российскую софтверную компанию, успешную по всему миру, чудесна, революционна и совершенно нежизнеспособна. И как раз поэтому он принялся за работу, следуя принципу всех настоящих изобретателей и визионеров, согласно которому нет совершенно никакого удовольствия в том, чтобы делать что-то сложное, но все-таки реализуемое. Куда веселее делать то, что кажется невозможным.